Дождь

Московский уличный стиляга и его район.
Без охраны за рулём, без погони за рублём
Деда многих пережил. Тех, кто остались, бережём.

Тех, кто остались, бережём:
Молодёжь за гаражом, всех своих за рубежом,
Годы фотомонтажом, время — лучший тренажер.
Тридцать шесть умножь на два, поздно деду пить боржом.

Десять лет пишу альбом.
Появляюсь раз в году, пока не dгор’ну, не умру.
Расскажите мне за true.
Деды дым валит из труб, дед хранит свою искру.

Время бежит ручьём после дождя.
Дождь — это жизнь, дед — это я.
Мне всегда двадцать три, хотя семьдесят два.
Время бежит ручьём после дождя.

Время бежит ручьём после дождя.
Дождь — это жизнь, дед — это я.
Мне всегда двадцать три, хотя семьдесят два.
Время бежит ручьём после дождя.

Деда шарит в стиле, рядом только сильные.
В бокале Petrus, в кармане субсидии.
Вроде не сидел, но все руки синие.
Деда поседел, но сил в изобилии.

Я клянусь на Библии, деньги это гиблое.
Деда не высокий, да и жизнь не длинная.
Деда не святой.
Да, увы, без нимба я.

Бывало разное, но это не вечер воспоминаний.
Деда свеж, словно после бани.
Ноль ожиданий в городе, где эго выше зданий.
Змей не из Касты, Змей из Граней, день знаний.

Внуки спросят: “Деда, может хватит?».
А я каждый день рождения жду, как Хатико.
"Деда, ну, слушают ведь тех, кто много hype’ит".
Лев Валерьяныч — это уже классика.

Время бежит ручьём после дождя.
Дождь — это жизнь, дед — это я.
Мне всегда двадцать три, хотя семьдесят два.
Время бежит ручьём после дождя.

Время бежит ручьём после дождя.
Дождь — это жизнь, дед — это я.
Мне всегда двадцать три, хотя семьдесят два.
Время бежит ручьём после дождя.